ГЛАВНЫЙ АЛКОГОЛЬНЫЙ ВЫГОДОПРИОБРЕТАТЕЛЬ ПАНДЕМИИ — ПИВО
По просьбе «БИЗНЕС Online» эксперты рассказали, чем обернется повышение цен на алкоголь перед Новым годом.
Вадим Дробиз — директор центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя «ЦИФРРА»:
— Никаких последствий от этого решения не произойдет абсолютно! Смысл в чем? До 2016 года, до внедрения системы «ЕГАИС» в легальной рознице, инструмент минимальных розничных цен, в принципе, должен был обеспечивать легальность и качество продукции. Иначе зачем она нужна, минимальная цена? Легальность и качество! Но легальность данный инструмент не обеспечивал. Достаточно вспомнить, как у нас в 2014 году минимальная розничная цена водки составляла 220 рублей, и это была честная цена. А как кризис разразился, Крым и все остальное, экономический кризис в конце 2014 года, то в феврале 2015-го минимальную цену (за полулитровую бутылку водки — прим. ред.) снизили до 185 рублей. И только нелегальная водка продавалась по всей России по минимальной розничной цене два года. Оценивать подобное можно как диверсию, как что угодно. Потому с середины 2016-го у нас за легальностью продукции в легальной рознице следит ЕГАИС. А что такое легальность? Это уплаченные акцизы, уплаченные налоги. И есть еще один аспект — безопасность продукции для потребителя, за нее вроде бы должен отвечать Роспотребнадзор. Но у нас люди не травятся даже при том объеме нелегальной продукции, которая в нелегальном секторе. В год травятся 10–12 тысяч человек, это даже меньше, чем в Америке травятся алкоголем.
Есть еще аспект качества. Так вот к водке по нему претензий нет. Роскачество углубленно проверяло водки и «сушки». А вот винодельческую продукцию у нас толком никто не исследует, ни вино, ни коньяк. Роскачество сегодня наблюдает за дорогой винодельческой продукцией. Поэтому на сегодняшний день минимальная розничная цена стала не нужна после того, как проверку легальности взяла на себя система «ЕГАИС». Но раз ее сохранили, надо было, чтобы она обеспечивала качество продукции. Однако на сегодняшний день такие цены остаются заниженными. И коньяк или игристые вина по минимальной розничной цене — это явно фальсифицированная продукция. Нормальная столько стоить не может. Потому сегодня подобные цены у государства существуют «для фонаря», вот и все. Не зря их до сих пор не ввели на пиво, а также на вино. Потому что данный инструмент нужен просто для отчетности.
Минимальная розничная цена пляшет от минимальной отпускной с завода. Государство назначает три цены: минимальная заводская, минимальная оптовая и минимальная розничная. От завода до прилавка в магазине должно быть минимум 30–35 процентов наценки. Потому что только оптовый сектор наценивает 20 процентов. Розница — 30–35 процентов, а государство занижает эти наценки в своей формуле, укладываясь в 20 процентов. То есть, грубо говоря, у государства в его минимальных ценах от завода до розничного прилавка заложено 20 процентов. А на самом деле должно быть в 2 раза больше — минимум 40 процентов. Почему я и говорю, что по такой минимальной цене акциз-то будет уплачен, а качество никому на хрен не нужно.
Средний класс у нас ведь в этом году за границу-то не ездил, поэтому если брать винодельческую продукцию в целом, то по игристому вину продажи выросли на 4 процента. Фруктовые вина — процентов на 16. А винные напитки «упали» на 30 процентов. В целом показатели по винодельческой продукции снизились на 3 процента за январь – сентябрь. С крепкой продукцией ситуация другая. Продажи водки поднялись на 0,3 процента. Виски, ром, джин, текила — на 10 процентов. Это потому, что средний класс остался здесь и пил их здесь, а не за рубежом. Коньяк «упал» на 1 процент. Ликеро-водочные изделия «выросли» на 10 процентов. Продажи крепких спиртных напитков увеличились на 2 процента, а винодельческой продукции сократились на 3 процента. Так что, в принципе, никакой разницы. Кто выиграл, учитывая трехмесячный карантин и социально-экономический кризис, который и должен был вызвать рост потребления алкогольных напитков, и переход на «дистанционку»? Я в марте еще писал, что люди станут пить пиво и слабоалкогольные напитки, сидя на рабочем месте дома, на «удаленке». Так и произошло. Увеличение продаж пива — около 5 процентов! То есть самый главный выгодоприобретатель — пиво! Люди из среднего класса в отпусках сидели здесь, в России. То есть все факторы должны были показать больший подъем, чем он оказался у нас на самом деле. А это значит, что граждане стали пить в целом больше, но часть населения перешла в нелегально-суррогатный сектор, где водка не по 240 рублей за бутылку, а за 100. Но никто не спился в этот период и ничего глобального, в общем-то, не произошло.
Павел Шапкин — руководитель центра разработки национальной алкогольной политики:
— Повышение МРЦ в интересах самих производителей, поскольку при расчете МРЦ закладываются и акцизные ставки, и себестоимость, и минимальная торговая наценка. Невозможно произвести и продать продукцию по цене ниже установленной МРЦ и при этом уплатить акцизы. Водка, например, вся похожа между собой. Потому вся конкуренция — за счет снижения стоимости. Тот, кто предлагает ниже, выигрывает рынок, ведь зачастую покупатели водки считают каждую копейку. Так что МРЦ в данном отношении — основной элемент регулирования. Одно время такую меру отменили, и никто из производителей доволен не был. В подобной ситуации для «Татспиртпрома» как для предприятия полного цикла повышение МРЦ — очень чувствительный вопрос. Они продают продукцию по ценам, близким к минимальным, и за счет этого лидируют на рынке. Но такое повышение МРЦ лишь немного отодвинет данную планку, оно не такое кардинальное. С одной стороны, это позволит «Татспиртпрому» компенсировать те деньги, которые он и так должен был заплатить в виде акциза и НДС, с другой — остаться на рынке и не дать фору нелегальным производителям.
А если говорить в принципе о повышении ставок акцизов, то их нужно не просто заморозить. Сейчас в условиях того, что нелегальный рынок есть и существует рынок пивоваренной продукции, который вообще слабо регулируется, все это требует, во-первых, остановить рост ставок акцизов и усилить контроль за рынком пивоваренной продукции. Получается так, что 80 процентов всей продаваемой алкогольной продукции — пиво, но данный рынок хуже всего регулируется. Это неправильно, условия должны быть такими, которые бы позволили разным сегментам рынка конкурировать в одном правовом поле. Кроме того, следует пересмотреть условия лицензирования алкогольной продукции. Жесткие требования для входа на рынок толкают многих на нелегальное производство. И если удалось добиться снижения платы за вход на рынок, это помогло бы его обелить. И государство получило бы дополнительные доходы.